Приснилось интересное: снимаю я с мужем в одном деревянном старом доме комнату, а другую девица снимает. Нормальная, красивая, карие глаза, темные волосы, немного вьющиеся, в друзяшечки не втирается, приятная, короче)) Кухня, прихожая и всякие санузлы у нас общие. Это Не только один дом деревянный, там как будто поселок, сплошь дома со скатными крышами, летними кухнями. Хорошее место, только мертвой японской девочки в колодце не хватает.

Я там гуляю, начинаю исследовать окрестности, лазить по другим домам, таким же старым и деревянным, в два-три этажа, с верандами, балконами, в них живут люди, мужики в алкоголичках, банки пыльные стоят, облупившаяся краска, немытые стекла. И вот я куда-то лезу, как обычно: по очень шатким табуреткам разной высоты, разваливающимся под моими ногами, лезу на какой-то чердак. Надо сказать, что это лейтмотив всех моих снов, то ступени рассыпаются (или их изначально нет, а только балки лестничных маршей), то камни скользкие, я там шею ломаю, то спуск под мост в виде пандуса под бешеным углом, а недавно был лёд, он конечно крошился, конечно под моими ногами и я уходила под воду. А, ну и дома, это тоже лейтмотив. Но вот нормального человека в этих домах еще не было со мной, а тут эта девочка.

И вот я возвращаюсь, а на нее хозяйка квартиры наезжает, мол девочка что-то не так посчитала, и пока она её отчитывает, сажусь в прихожей и на листике с её расчетами все переделываю правильно. Хозяйка — это такая здоровенная бабища в выцветшем красном халате и бигудях, она куда-то смылилась потом через другую дверь, а девочка выходит в прихожую и видит листик свой с моими исправлениями. Она сначала обиделась, мол чего я чужие вещи хватаю, я бы тоже обиделась)), но в реальности я бы никогда не стала на чужих бумагах что-то пересчитывать, взяла бы свои, так что мне самой стало очень не по себе, что я такую вольность допустила. Я ей говорю: Извини, мне просто стало противно, что эта баба тебя за ерунду распекает, вот я все исправила тут, дай ей, она заткнется. Тут эта девица села на диван, успокоилась и так посмотрела на меня: может я и правда хочу помочь. Такое читать во взгляде человека одно удовольствие, знаете, когда он только что был в истерике, а потом ты сказал ему что-то, и все прошло, только трезвые мысли остались.
А потом мы сидим за столом, тоже деревянным, на кухне: я, муж, и она, — общаемся. И кто-то из нас спрашивает, какая у неё фамилия. Она отвечает: моя фамилия Жнец.